Африка воскресного дня
Не выносите ношу из своих домов и не делайте никакой работы в субботу — храните субботу священной, как Я повелел вашим предкам. Книга пророка Иеремии 17:22 — Когда я выйду на пенсию, то абсолютно ничего не буду делать. Первые месяцы просто буду сидеть в кресле-качалке. — А потом? — А потом начну раскачиваться. Фаина Раневская
Сегодня утром, приблизительно в пять часов, проснулись от того, что в соседнем огромном доме с колоритной африканской крышей началось собрание местной христианской общины пятидесятников. Кто хотя бы раз с ними сталкивался, знает, что это шумно. Громкая музыка, молитвы и песнопения, проповедник, наращивающий звук своего голоса, как будто кочегар, закидывающий все больше угля в топку паровоза, — одним словом, невозможно не проснуться, особенно если вас разделяет трехметровый забор и окна без стекла. Мой напарник и друг, у которого не было никаких шансов спрятаться от этих звуков, побрел на берег океана пошататься там, пока служба не закончится, а я остался в номере, лежал и под шумок, что называется, думал о том, насколько религиозность присуща большинству африканцев, с которыми мы встречаемся уже многие годы.
История современных христианских течений на африканском континенте так или иначе связана с периодом колонизации. Особенно в Восточной Африке. Большинство протестантских церквей баптистов, лютеран, англикан, пятидесятников имеют общие корни. Протестантским миссионерам прошлого было очень свойственно делать христианскую веру чем-то глубоко личным, важным, определяющим. Это вера, которая лучше всего переживается в общине, но имеет сильное непосредственное влияние на верующего. Для африканцев XVIII и XIX веков, привыкших жить племенем, общими интересами и целями, эта форма христианства оказалась особенно близкой. Кроме невероятного миссионерского движения это еще один из важных факторов в деле христианской миссии в Африке. Сегодня на континенте десятки тысяч церквей. Свое прочтение христианства в общую картину африканского христианского мира добавили католики и православные.
Одно из ярких впечатлений, которое я бережно ношу в себе, это воскресный день в Африке. День, который большинство христиан с древних времен согласились выделить Богу, что называется, полностью, с таким же трепетом относясь к нему, как верующие иудеи к субботе. Просто оказавшись в Кении, Танзании или Уганде в воскресенье, ты вдруг понимаешь, что находишься в «христианской стране». Сотни тысяч людей в красивых и пестрых нарядных одеждах с нарядно одетыми детьми идут в свои церкви. Ты видишь их в городе, проезжая по самой глухой сельской дороге, в горах и на побережье, везде одна и та же картина. Многие идут на богослужение, держа подмышкой Библию, свою Библию. И ты понимаешь, что христианство, несмотря на то, что оно было принесено злыми колониалистами, тем не менее стало чем-то африканским, органичным. Это тот редкий случай, когда «ученик выше учителя». Правда в том, что африканские христиане, большинство из них, относятся к своей вере и жизни в берегах этой веры куда серьезнее, чем англичане, немцы, голландцы, которые эту веру некогда насаждали. Я живу в европейской стране, которая условно такая же «христианская», как и любая из африканских стран. Но насколько сильна религия или вера, ты можешь увидеть в воскресенье. В то время, как Европа в воскресенье рано утром мирно спит после трудовой недели, условная Африка толпами идет в церковь. Днем, когда миллионы африканцев после своих богослужений общаются, готовят общую еду, молятся, поют, проповедуют на рынках и площадях, европеец отправляется в торговый центр закупиться на неделю, сидит за телевизором и бокалом вина. Я не говорю, что европейский образ жизни плохой, я сам так живу. Говорю лишь о том, что с надеждой смотрю на многих африканских христиан: их вера представляется мне чем-то настоящим, живым. Мне кажется, у них есть какой-то дар переживать свою веру, вплетать ее в свою жизнь.
Вспоминаю одну встречу с католическим монахом в старом монастыре в Австрии. Я обратил внимание на то, что многие монахи выходцы из Азии или Африки. Он улыбнулся и сказал: «Это наше настоящее и будущее».
Проблем в Африке очень много, и африканское христианство это что-то не однородное, но искренность и энтузиазм многих африканских лидеров внушают мне сдержанный, но все же оптимизм по поводу будущего церкви. Эта детскость и эмоциональность — часть африканского характера. Западные люди ошибочно принимают ее за инфантильность, связанную с недостатком «серьезного» богословского образования. Но это не так. Одно я знаю наверняка: африканский священник, с которым мы почти неделю ездим в нашем путешествии, который молится, читает Библию ежедневно, который практикует добрые дела, очень эмоционально вовлечен во все, что касается переживания Бога, выглядит очень цельным человеком. Рядом с ним очень спокойно. В то же время я беру себя или моих друзей богословов, выдающихся священников, потративших десятки лет на специфическое богословское образование, пишущих книги, которые нормальные люди, скорее всего, читать не будут, знающих по несколько мертвых языков, но в своей обычной жизни грустных, депрессивных, вечно переживающих из-за денег и собственной реализации. Кто был бы поддержкой для меня в моей вере? У кого я могу чему-то научиться? Это безусловно мои африканские друзья.
Воскресный день в Африке — это очень красиво, это праздник, это событие. Даже в Рируте, одном из очень бедных районов Найроби, где находится православная семинария, мы обратили внимание, что многие «отели», магазины, торговые лавки закрыты. И не потому, что парламент принял такой закон, как во многих европейских странах, где люди озабочены количеством рабочих часов в неделю, а потому, что люди приняли такой закон внутри себя, раньше любого парламента.
Я осознаю, что это очень специфический маркер, для того чтобы серьезно говорить о вере и ее влиянии, но поскольку я не богослов да и так себе христианин, я могу говорить о том, что вижу своими глазами. И мои глаза видят много искренних, простых, но не поверхностных христиан, чью веру еще не иссушила «текстуальная критика» и поиск «исторического Иисуса». Вера реально помогает этим людям выжить в аду, который зачастую их окружает. Это очень субъективно? Психология может это объяснить? Вы можете снисходительно похлопать их по плечу с высоты своего образования и грустной жизни? Можете. Но думать, что вы счастливее их, самообман. А что самое худшее в самообмане? Как правило, то, что, предаваясь ему, мы обманываем только себя. В то же время сколько тысяч людей, проживающих в развитых странах, у которых есть деньги, медицина, какое-то будущее, глубоко несчастны в своей жизни, вере. Многие африканцы со своей детскостью куда быстрее поняли важную вещь: у человека на земле нет будущего, Бог подарил ему только настоящее. У человека в принципе есть только настоящее. Думать о будущем разумно, лишь думая о будущем других людей, которые придут после нас.
Разумеется, все очень быстро меняется и, конечно, я сделал несколько непозволительных обобщений о «западном» в противовес «африканскому». Но надеюсь быть понятым правильно.
В моем христианском детстве мы говорили о «христианах выходного дня», подразумевая тех людей, которые никак не участвуют в жизни церкви и очень редко в нее ходят — в лучшем случае в выходной, в худшем при погребении или венчании родственников. Здесь же наоборот, именно воскресный день становится ярким выражением внутреннего переживания своей веры многими африканскими христианами. Этот день — день святого «ничегонеделания» во славу Всевышнего!
Почему об этом пишу? Во-первых, это красиво, во-вторых, это меня вдохновляет.